Метафора

Еще в древности люди активно пользовались метафорами, и даже теоретизировали относительно этого тропа: «метафоры нужно заимствовать... из области предметов сходных, но не явно сходных, подобно тому как и в философии считается свойством меткого [ума] видеть сходство и в вещах, далеко отстоящих одни от других»; «приятны хорошо составленные загадки: [они сообщают некоторое] знание, и в них употребляется метафора» (Аристотель)
Предположим, загадка: почему жаворонок вьется в небе? Отгадка А.Ганина:
И слушали леса. И хвойными глазами,
закинув шлем, глядели в небеса,
как жаворонок вил певучими крылами
певучее гнездо у тучи в волосах.
(У косогора)

Метафора – скрытое сравнение, перенос по сходству, основа любого тропа, она состоит из двух элементов: означаемого и означающего. Означаемое скрыто во внутренней форме произведения. Если означаемое – человек, мы имеем дело с олицетворением. Тучи плачут, как человек. «Как человек» убираем во внутреннюю форму, остается «тучи плачут». Если означаемое абстрактно – лиса-хитрость, мы имеем дело с аллегорией. Если означаемое находится в другом произведении – с аллюзией. Если оба элемента метафоры расположены во внешней форме, мы имеем дело со сравнением. Если метафора старинная – это фразеологический оборот. Если метафора древняя и работает во всех модусах как инаковость – это символ. Метафора – это произвол и прозрение – вы произвольно сочетаете «далековатые» понятия – и это становится прозрением, если получилась метафора.
«…многие метафоры как будто поддаются «переводу» их в сравнения. Например, фразу «...остался влажный след в морщине / Старого утеса» можно, в экспериментальных целях, развернуть следующим образом: «в углублении на поверхности утеса, как в морщине на лице, остался влажный след, похожий на слезу». Но, конечно, такое «уточнение» смысла начисто уничтожает эстетическую выразительность аналогии. Метафора замечательна именно своим лаконизмом, недоговоренностью и тем самым – активизацией читательского восприятия» (Л.В.Чернец).
Метафора берет свое начало в доисторическом мышлении человека – как ошибка восприятия ребенка, видящего в ивах не ивы, а лесного царя с его дочерьми. В языке, мифологии, искусстве, религии мы видим как логику, так и метафору – нелогическое, ассоциативное представление о предмете. Рефлексы мифологических представлений ученые ищут в метафоре, ставшей уже мифологемой. «Живое слово (метафора, сравнение, эпитет) есть семя, прозябающее в душах, оно сулит тысячи цветов, у одного оно прорастает как белая роза, у другого ― как синенький василёк» - говорит Андрей Белый, который сам алгеброй гармонию проверил и пытался постичь великий смысл иносказания через символ пирамиды и горы. Пирамида для него – метафора познаний. «Горные путешественники, поднявшись по одной только горной тропинке вверх», могут видеть все тропы, по которым идут другие поэты и путешественники. Белый символ определял метафорически. Означаемое – познание, означающее – пирамида.
«В России любят метафоры и понты – причем литературные метафоры являются, как правило, именно понтами. Однако некоторых метафорических изысков следует избегать – особенно когда они способны бросить слишком много света на творческую лабораторию стилиста» (В.Пелевин).
Итак, существуют два вида ментальной деятельности: метафорическое, основанное на ошибке и дискурсивно-логическое мышление, стремящееся к избавлению от иллюзий. Дискурсивно-логический путь состоит в индукции и дедукции, он диалектичен. Это - путь формирования понятий и законов естественных наук. Метафорическое освоение мира, в свою очередь, взяло на себя смелость ошибаться в мелочах, но быть верным в сути – оно ориентировано на качественный параметр, оно чувственно, страстно, интенсивно в отличие от бесстрастного экстенсивного дискурсивно-логического пути.
Задание 1. Прочитайте отрывок из романа П.Зюскинда «Парфюмер». Как бы вы определили особенность его метафор? Что вы скажете про означаемое в них? Может ли кто-то установить, что на самом деле ощущал Гренуй? Можно ли эту же метафору отнести к живописи, музыке? Прочитайте этот отрывок, как если бы в нем речь шла о художнике, чувствующем оттенки цветов, о музыканте, тонко чувствующим оттенки мировой гармонии звуков.
«Гренуй уже более и отклонялся от того, что он принимал и признавал за направление своей судьбы. Теперь ему стало ясно, почему он так упорно и ожесточенно цеплялся за жизнь: он должен был стать Творцом запахов. И не каким-то заурядным. Но величайшим парфюмером всех времен.
Уже той же ночью, сначала бодрствуя, потом во сне, он провел инспекцию огромного
поля, где лежали руины его воспоминаний. Он перебрал миллионы и миллионы бломков, кубиков, кирпичиков, из которых строятся запахи, и привел их в систематический порядок: хорошее к хорошему, плохое к плохому тонкое к тонкому, грубое к грубому, зловонное к зловонному, благоуханное к благоуханному. Через неделю этот порядок стал еще стройнее, каталог запахов еще содержательнее и дифференцированнее, иерархия еще четче, уже скоро он смог приступить к планомерному возведению зданий запахов: дома, стены, ступени, башни, подвалы, комнаты, тайные покои… с каждым днем расширявшаяся, с каждым днем становившаяся красивее и совершеннее внутренняя крепость великолепнейших композиций».
Метафора чувственна и универсальна, даже если это просто «подошва горы» или «хвост поезда».
«Дубина народной войны» в поэме «Василий Теркин»
Вариант сочинения.
Метафора «дубина народной войны», придуманная Л. Н. Толстым в романе-эпопее «Война и мир», означает некое насилие и беспощадное нападение. «Дубина» включает себя простых солдат и мирных граждан, по сути весь русский народ, который объединился против общего врага. «Дубина» просто бьет и бьет, но это эффективно, так как она в себя включает людей, которые стали едины. «Дубина народной войны» присутствует в поэме «Василий Теркин» А. Т. Твардовского.
В главе «Поединок» главный герой борется с немцем. Они остались один на один, побросав оружие: «Автоматы – к черту прочь!», солдат вязались в рукопашный бой. Рукопашный бой как раз изображает ту самую дубину, так как ничего изящного в этом нет, но зато сила удара хорошо действует против врага: «И тогда боец, не целясь, хрястнул немца промеж глаз. Теркин немцу дал леща, так что собственную руку чуть не вынес из плеча». Грубая сила – атрибут «дубины народной войны» действует безотказно. Пара крепких ударов и у врага уже идет кровь, еще несколько – и ты одержишь победу: «Теркин немца – с левой – шмяк! Немец охнул и обмяк…» «Вместо тысяч бьются двое…» - отсылка к Куликовской битве, которая соединяет произведения Толстого и Твардовского, но не только произведения. Эта фраза соединяет и два разных времени, показывая, что дубина всегда будет помогать русским солдатам.
В главе «Переправа» показаны сплоченные русские солдаты, которые переходят переправу: «Первый ввод…Второй за ним…Третий следом за вторым». Солдаты идут вперед как единый организм, как одно целое. Во время переправы каждый и солдат готов пожертвовать своей жизнью за другого, солдаты как никогда ощущают свою сплоченность: «Как-то все дружней и строже, как-то все тебе дороже и родней, чем час назад». Это показывает единство военных, которые входят в «дубину народной войны». Не стоит забывать, как взвод стал помогать Теркину: «Подхватили, обвязали, дали валенки с ноги… Под горой, в штабной избушке, парня тотчас на кровать положили для просушки, стали спиртом растирать» - этот момент также показывает готовность помочь друг другу. Также дубина показывает неидеальность тактик, а точнее, что чаще всего планы рушатся. Солдаты сначала хотели незаметно пробраться на понтонах – эта была их первоначальная тактика, однако у них не получилось этого сделать. «Басовым железным тоном, точно крыша под ногой» - понтоны начали шуметь, из-за чего солдаты привлекли внимание немцев. Тактика оказалась неудачной.
Получается, что в поэме «Василий Теркин» присутствует образ «дубины народной войны». Автор показывает, что дубина – правильный способ против борьбы с неприятелями и никогда не нужно ей пренебрегать.