Джульетта

Как ты попал сюда? Скажи, зачем?
Ведь стены высоки и неприступны.
Смерть ждет тебя, когда хоть кто-нибудь
Тебя здесь встретит из моих родных.

Ромео

Я перенесся на крылах любви:
Ей не преграда - каменные стены.
Любовь на все дерзает, что возможно,
И не помеха мне твои родные.

Джульетта

Но, встретив здесь, они тебя убьют.

Ромео

В твоих глазах страшнее мне опасность,
Чем в двадцати мечах. Взгляни лишь нежно -
И перед их враждой я устою.

Джульетта

О, только бы тебя не увидали!

Ромео

Меня укроет ночь своим плащом.
Но коль не любишь - пусть меня увидят.
Мне легче жизнь от их вражды окончить,
Чем смерть отсрочить без твоей любви.

Кристиан.
Я вас люблю!
Роксана. Чудесное начало.
Я тоже слушаю, любя.
Кристиан.
Я вас люблю!
Роксана. Ну, дальше.
Кристиан. Что ж, вам мало?
Роксана.
Но как вы любите?
Кристиан. Я так люблю тебя!
Роксана.
Ах, так -- по как же это?
Кристиан. Очень!
Роксана.
Я чувство с радостью делю,
Но ведь язык любви не точен.
А как вы любите?
Кристиан. О, дьявольски люблю!
Роксана (зевает).
Как остроумно!
Кристиан. Ваша шея!..
Так обольстительна...

(Хочет поцеловать.)

Роксана. Что с вами, Кристиан?
Кристиан.
Роксана, я от счастья пьян!
Роксана.
Скажите что-нибудь свежее.
Кристиан.
О звездах?
Роксана. Нет же звезд.
Кристиан. Но скоро будет рой!
Роксана.
Скажите хоть о них.
Кристиан. Они... они прелестны,
Роксана.
Вы говорите, как сомнительный герой
Одной плохой, но нашумевшей пьесы!

(Встает.)
Кристиан.
Куда? Постойте! Если так --
Я все скажу...
Роксана. Что любите меня вы?
Прекрасные слова звучат у вас в устах,
Как стертые монеты у менялы.
Подите прочь!
(Э.Ростан. Сирано де Беджерак)

Сирано.
Что я скажу? Двенадцатого мая
Прическу изменили вы.
Мне кажется, сейчас я слышу хруст травы,
Когда еще давно, но как сегодня будто,
Вы девочкой встречали утро.
Что я скажу? Когда я с вами вместе,
Я отыщу десятки слов,
В которых смысл на третьем месте,
На первом -- вы и на втором -- любовь.
Что я скажу? Зачем вам разбираться?
Скажу, что эта ночь, и звезды, и луна,
Что это для меня всего лишь декорация,
В которой вы играете одна!
Что я скажу? Не все ли вам равно?
Слова, что говорят в подобные мгновенья,
Почти не слушают, не понимают, но
Их ощущают, как прикосновенья.
Я чувствую, мгновенья торопя,
Как ты дрожишь, как дрожь проходит мимо
По ветке старого жасмина...
Роксана.
Я плачу... Я дрожу... И я люблю тебя.
Сирано (растерянно).
Ты любишь?.. Ты?.. Меня?..
Роксана. Но, так меня волнуя,
Чего ты хочешь?
Кристиан. Поцелуя.
Роксана.
Ты просишь?
Сирано (Кристиану).
О! Ты слишком тороплив.
Кристиан.
Но как она взволнована, заметил?
Ведь надо, чтобы я воспользовался этим.
Сирано.
Да... я просил... Но это был прилив
Любви безумной... той... которой стыд неведом..
И если ваш отказ мне прозвучит в ответ...
То...
Роксана (разочарованно).
Вы не станете настаивать на этом?
Сирано (обрадованно).
Настаивать? Конечно, нет!
Кристиан.
Но почему? Когда она охотно
На это шла... а ты не настоял?
Сирано.
Молчи!
Кристиан. Но почему?
Роксана. Вы говорите что-то?
Сирано.
Я говорю себе...
(Э.Ростан)

- Да, именно так, милорд: в левый бок, ножом. Кто мог рассказать вам, что я видела такой сон? Я поверяла его только богу, да и то в молитве.
- Этого довольно, сударыня. Вы любите меня, и это все.
- Я люблю вас? Я?
- Да, вы. Разве бог послал бы вам те же сны, что и мне, если б вы меня не любили? Разве являлись бы нам те же предчувствия, если б сердце не связывало наши жизни? Вы любите меня, моя королева! Будете ли вы оплакивать
меня?
- О, боже! Боже! - воскликнула Анна Австрийская. - Это больше, чем я в
силах вывести. Герцог, молю вас, ради всего святого, оставьте меня, уйдите!
Я не знаю, люблю ли я вас или нет, но я твердо знаю, что не нарушу своих
клятв. Сжальтесь же надо мной, уезжайте! Если вас ранят во Франции, если вы
умрете во Франции, если у меня будет хоть мысль, что любовь ко мне стала
причиной вашей гибели, я не перенесу этого, я сойду с ума! Уезжайте же,
уезжайте, умоляю вас!
- О, как вы прекрасны сейчас! Как я люблю вас! - проговорил Бекингэм.
- Уезжайте! Уезжайте! Молю вас! Позже вы вернетесь. Вернитесь сюда в
качестве посла, в качестве министра, вернитесь в сопровождении
телохранителей, готовых защитить вас, слуг, обязанных охранять вас... Тогда
я не буду трепетать за вашу жизнь и буду счастлива увидеть вас.
- Неужели правда то, что вы говорите?
- Да.
- Тогда... тогда в знак вашего прощения дайте мне что-нибудь,
какую-нибудь вещицу, принадлежащую вам, которая служила бы доказательством,
что все это не приснилось мне. Какую-нибудь вещицу, которую вы носили и
которую я тоже мог бы носить... перстень, цепочку...
- И вы уедете... уедете, если я исполню вашу просьбу?
- Да.
- Немедленно?
- Да.
- Вы покинете Францию? Вернетесь в Англию?
- Да, клянусь вам.
- Подождите тогда, подождите...
(А.Дюма. Три мушкетера)

А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны...
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна".
(А.Пушкин. Евгений Онегин)

Вместо письма

Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
(Лиличка! Маяковский)