Библейский образ

В главе "Великий инквизитор" "Братьев Карамазовых" Достоевский дает легенду, рассказанную Иваном Карамазовым, героем, нравственность которого спорна, ум же бесспорен.
Легенда о Великом Инквизиторе - разумеется, спор с "Молчи, скрывайся и таи", то есть последнее слово кардинала, окончательное, но уж не Евангелие ли это от карамазовского черта? Сам жанр Иван Карамазов берет у древних, у Данте, у Гюго, и в отечественной практике: "У нас по монастырям занимались тоже переводами, списыванием и даже сочинением таких поэм, да еще когда -- в татарщину".
Начинается поэма как и обычно: «Народ непобедимою силой стремится к нему, окружает его, нарастает кругом него, следует за ним», а вот дальше вовсе невероятное: его арестовывают..
Все-таки тут что-то не то, абсурдинка мира задета. По сути, страшный и умный дух предлагает уже тогда интернет с доставкой пиццы и готовой, но блюдечке поданной информацией, со всем готовым - "преврати камни в хлебы", предлагает колокольню - Останкинскую башню и поклониться ему, что неизменно с древних времен делают чиновники.
Достоевский обыгрывает фразу Иммануила Канта о том, что человек должен быть не средством, а целью, что ради блага человека должно совершаться все. Здесь - одна из загадок философического романа, средоточие внеполифонического мировоззрения автора, когда вся прежняя полифония соединяется в пучок и скручивается в одну тугую проволоку. Поэтика абсурда. Как она работает?
Ну, предположим, человек цель. Для великого инквизитора человек- цель, и что? В результате костры инквизиции? Мрак средневековья?
Когда нас делают целью, это не хуже ли того, если нас делают средством?
Инквизитор точно знает свою цель: сделать человека не свободным - это иллюзия, а счастливым. Так как эта великая цель, она требует великих жертв, поэтому автор показывает, что человек ни цель и ни средство.
Средства: костры инквизиции - то есть страх.
Иван же считает, что вся история не стоит одной "слезинки ребёнка". Это спор с Гегелем, с его историософией. Но Гегель не предполагал дальнейших слезинок, он лишь оправдал развитием духа от СД к АД те слезу человечества, что лились во имя его развития. Теперь дух должен быть абсолютен, а человек кроток. История завершилась. Для Гегеля. И каждый последующий человек на земле так же для себя пишет свою историософию, когда все предшествующее объясняется, оправдывается, а дальнейших целей и средств не предполагается. Все они требуют жертв.

1. Преврати камни в хлебы и тогда люди за тобой пойдут, а если не сделаешь это, то они продадут тебя за тот самый хлеб.
Дай все готовое, чтобы цель - хлебы не требовала средств.
2. Так яви людям чудо. Сбросься сегодня с высокой церкви, ведь тебя подхватят ангелы, все это увидят и последуют за тобой.
Средство - твоя жизнь, риск ею, цель - люди пойдут за тобой.
3. Ты должен сказать, что ты царь вместо Кесаря, и люди бы стали тебя слушаться, но ты предпочёл царство небесное. Твоё царство не от мира сего.
Средство - сместить Кесаря, поменять царство небесное на царство земное. Во имя чего?
Дьявол - искуситель призывает Иисуса к подобным действиям. Он точно называет ему цели и подробно описывает средства.
Из этих трёх чудес можно выявить три главные средства умного, но страшного духа:
1. Чудо
2. Тайна
3. Авторитет.
Их Христос отверг тогда и поцеловал инквизитора сегодня. Инквизитор отпустил его на все четыре стороны. Христианство перестало быть средством и целью цивилизации.
Задание 1. Попробуйте сами ответить на вопросы великого инквизитора. Почему они для Христа- риторические, для нас – философские?