Авторская ирония
Как известно, М. В. Ломоносов выделял три типа иронии: 1) астеизм (учтивая насмешка); 2) хариентизм (ирония по поводу странного, смешного и непристойного); 3) сарказм (злая ирония).
Астеизм использовал Евгений Евтушенко, изображая поэтов китами («Кладбище китов»)
Ты думаешь, ты бог?
Рисковая нескромность.
Гарпун получишь в бок
расплатой за огромность.
А сарказм Евгений Евтушенко использовал в отношении тех, кто их убивает своими насмешками, а потом ставит им памятники. Этот сарказм он заимствовал у Лермонтова в стихотворении «Смерть поэта» «Что ж, веселитесь…»
Хариентизм в этом стихотворении в нелепости происходящего.
…и Маяковский сам
гарпун в себя вбивает.
Вопрос: Как вы думаете, Евтушенко верит в то, что Маяковский сам застрелился?
Вообще стихотворение Евтушенко – аллегорическая копия лермонтовского стиха, только писал уже о поэтах 20 века.
Астеизм использовал Байрон, когда в своей эпической поэме «Дон Жуан» писал о русских, он был насмешлив, но учтив, особенно относительно Суворова, «старика чудаковатого и вертлявого»:
Их, как фонарь, Суворов озарял -
Залог победы в яростной атаке.
Как огонек болотный, он сиял
И прыгал в надвигающемся мраке,
Всех увлекал вперед, неустрашим,
И все, не размышляя, шли за ним.
Или…
Еще порой фашины ставил в ряд,
Украсив их чалмами, ятаганами,
И нападать на них учил солдат,
Как будто бы сражаясь с мусульманами,
И каждый раз бывал успеху рад.
Его проделки полагая странными,
О нем острили в штабе иногда,
А он в ответ брал с ходу города.
Он отличал героизм русских, но иронизировал по поводу их имен: «Достойны восхваления казаки, но как их имена произносить?» И далее следовал перечень непроизносимых, с его точки зрения, фамилий.
Учтивая насмешка, тем не менее, – прием классицизма, в реализме она крайне редка, мы не учтивы, а если учтивы, то не насмешливы, искусство насмешкою льстить потеряно в наших офисах и, возможно, среди представителей преступного мира в отношении к полиции еще сохранилось иронически-учтивое «гражданин начальник». Мы учтивую насмешку можем приравнять к безотносительной – она ближе нашему времени и приведем пример: «Почему, — спросили Детлева фон Лилиенкрона некие любопытствующие, — на страницах рукописи разрешено писать всегда только с одной стороны?» «Вероятно, — ответил Лилиенкрон, — чтобы не целиком портить хорошую бумагу».
Учтиво-безотносительная ирония возможна в отношении умерших родственников: «Такой снимок сегодня назвали бы студийным, постановочным. Мужчина с усиками был одет в театральную хламиду, а его корона походила на согнутое в обруч полотно большезубой пилы. Его спутница была в простом белом платье, но оно вполне могло сойти за античную тунику» (В.Пелевин). Здесь герой рассматривает старинную фотографию с изображением своих родственников, не называя их бабками, прабабками и прадедками – прием остранения.
Второй тип – хариентизм - видим у Байрона в описании действий простых солдат, не особо вникающих в религиозную суть войн: «И кожей правоверных мусульман/ Свой полковой чинили барабан». Это реальность, действительно, мусульмане вели войны во славу Аллаха, но звучит странно.
Этот тип иронии присущ размышлениям Раскольникова у Достоевского: "Соне помадки ведь тоже нужно, -- продолжал он, шагая по улице, и язвительно усмехнулся, -- денег стоит сия чистота... Гм! А ведь Сонечка-то, пожалуй, сегодня и сама обанкрутится, потому тот же риск, охота по красному зверю... золотопромышленность... вот они все, стало быть, и на бобах завтра без моих-то денег... Ай да Соня! Какой колодезь, однако ж, сумели выкопать! и пользуются! Вот ведь пользуются же! И привыкли. Поплакали, и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает!"
Такой иронией проникнуты все наблюдения Печорина над Грушницким.
«Он закидывает голову назад, когда говорит, и поминутно крутит усы левой рукой, ибо правою опирается на костыль», «они нравятся романтическим провинциалкам до безумия».
«Под окном, в толпе народа, стоял Грушницкий, прижав лицо к стеклу и не спуская глаз с своей богини; она, проходя мимо, едва приметно кивнула ему головой. Он просиял, как солнце...»
Третий тип – сарказм, он наиболее зловещ, но в то же время правдив:
О, люди-псы! Но вам напрасно льщу я:
И псами вас не стоит называть;
Ваш гнусный род вам честно покажу я,
Но музу вам мою не испугать!
(Байрон. Дон Жуан)
Собачья тема у Байрона даже учтивую иронию сводит к сарказму, проводя параллель между солдатом и бульдогом: «воин ведь и тот /В отличье от бульдога устает». Впрочем, солдаты для Байрона постоянный повод к насмешке: «Там был отменно крепкий бастион, / Как плотный череп старого солдата».
Ирония может относиться как к другим людям, так и к себе. Последний вид принято называть автоиронией. Весьма автоироничен лирический герой Лермонтова, печально глядящий на свое поколение, его герой Печорин иронизирует и по поводу себя, и по поводу Грушницкого.
Абсурдно автоироничен Виктор Пелевин: «Я считаю себя одним из мелких лейтенантов Мамоны – и, как служитель серьезнейшего из земных мистицизмов, испытываю брезгливое недоверие к любым формам мистицизма декоративного – от косых хомяков, предсказывающих футбольное будущее, до мировых религий, не способных даже на это».
Ироническое отношение автора к персонажу позволяет читателю подловить на абсурде – персонаж говорит очевидные вещи так, что окружающие недоумевают и смеются: мир, в котором живет иронизируемый автором персонаж, перевернут с ног на голову.
Задание 1. Прочитайте отрывок из статьи Пальховского и создайте словесную иллюстрацию двух миров: нормальная семья и семья темного царства. Заодно подумайте, почему оставшись без мужа, Кабаниха стала мыслить категориями абсурдного мира.
«Тихон Иванович, сын Кабановой,-- напротив, человек добрый, с мягким сердцем, но уже совершенно лишенный всякой воли: мать делает с ним все, что хочет. Любя жену и, по натуре своей, не имея возможности обращаться с ней грубо, деспотически, как требуют того старинные нравы, в которых Кабановой хотелось бы воспитать и удержать всех,-- он тем навлекает на себя постоянное гонение матери, ее грубая натура, воспитанная в грубых, варварских нравах, не может допустить мысли, чтобы муж мог не бить жены, и обращаться с ней кротко, по-человечески. Она видит в этом слабость, и недостаток характера. Жене, по ее мнению, тоже не след ласкаться к мужу и открытое выражать свои чувства -- она ведь не любовница, а жена (удивительный аргумент!): все это противно кодексу морали, которого так свято придерживаются в "темном царстве". Жене прилично только раболепствовать перед мужем, кланяться ему в ноги, беспрекословно исполнять его приказания,-- и обманывать его, притворяться, скрывать от него свои мысли и чувства».
Задание 2. Прочитайте отрывок из романа П.Зюскинда «Парфюмер». Определите, какие средства выразительности передают авторскую иронию. Каким вы представили себе этого малыша?
«Для маленького Гренуя заведение мадам Гайар было благословением. Вероятно, нигде больше он бы не выжил.. .Он был вынослив, как приспособившаяся бактерия, и неприхотлив, как клещ, который сидит на дереве и живет крошечной каплей крови, раздобытой несколько лет назад…. Маленький уродливый клещ скручивает свое свинцово-серое тело в шарик, дабы обратить к внешнему миру минимальную поверхность; он делает свою кожу гладкой и плотной, чтобы не испускать наружу ничего — ни малейшего излучения, ни легчайшего испарения. Клещ специально делает себя маленьким и неприметным, чтобы никто не заметил и не растоптал его. Одинокий клещ, сосредоточившись в себе, сидит на своем дереве, слепой, глухой и немой, и только вынюхивает, годами вынюхивает на расстоянии нескольких миль кровь проходящих мимо живых, которых он никогда не догонит. Клещ мог бы позволить себе упасть. Он мог бы позволить себе упасть на землю леса, проползти на своих крошечных ножках несколько миллиметров туда и сюда и зарыться в сухую листву — умирать, и никто бы о нем не пожалел, Богу известно, что никто. Но клещ, упрямый, упорный и мерзкий, притаился, и живет, и ждет. Ждет, пока в высшей степени невероятный случай подгонит прямо к нему под дерево кровь в виде какого-нибудь животного. И только тогда он отрешается от своей скрытности, срывается, и вцепляется, и ввинчивается, впивается в Таким клещом был маленький Гренуй. Он жил, замкнувшись в свою оболочку, и ждал лучших времен».
Задание 3. Сравните клеща-Гренуя с насекомым Кафки – Грегором. В чем сходство и в чем различие их социальных ролей. Где насекомое приводится как сравнение, а где как физиологическая реальность? Смешна ли ирония этих авторов? Почему? Как бы вы охарактеризовали такую иронию?
Задание 4. Как из иронии рождается автоирония? Сравните начало «Шинели» Гоголя с началом книги Пелевина? Обоснуйте гипотезу о наличии в обоих текстах автоиронии и сделайте вывод.
«Среди московских хиппи было принято давать детям чуть-чуть необычные имена – как бы из зеленого ненасильственного будущего, сливающегося с былинным мультипликационным прошлым: Микола, Данила, Ермолай. В этом было что-то свежее и почти антисоветское – так, по воспоминаниям моей тетки, казалось в те дни. Но мой отец пошел значительно дальше. Он назвал меня Кримпаем. Моя очень и очень молодая мама не возражала – это был крутой прикол по укурке. Когда папа умер, она сдала ребенка тетке из номенклатурной семьи (тоже одна из родовых черт системы), и воспитали меня уже там» (В.Пелевин. Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами).
«Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, — подумала покойница, — имена-то все такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание, — проговорила старуха, — какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу — вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, — сказала старуха, — что, видно, его такая судьба. Уже если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич» (Гоголь. Шинель).
Задание 5. Найдите в «Герое нашего времени» Лермонтова разные виды иронии.
Задание 6. Сопоставьте рассказ А.Платонова «Возвращение» с рассказом Марины Москвиной «Наш Мокрый Иван». В каком из рассказов возвращение с семью описано с грустной иронией, а в каком – с радостью? Где больше иронии в отношении отца, а где- в отношении его любовницы? Почему так получилось?
Найдите автоиронию-вампиризм в отрывках прозы В.Пелевина, например:
«Татарский, прежде чем сочинить богохульный сюжет клипа (лимузин с высунутой из него сандалией на фоне Храма Христа Спасителя». 'Когда куст исчез, Татарский уже не помнил, взял он огурец или нет, но во рту ощущался явственный соленый привкус. Возможно, это была кровь из надкушенной губы'
Задание 7. Прочитайте «Черного человека» С.Есенина. С какой целью автор вкладывает столько сарказма в уста двойника?
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
(С.Есенин)
Задание 8. Докажите, что Гоголь в «Мертвых душах» использует преимущественно один тип иронии – хариентизм, и лишь в лирических отступлениях есть другие типы иронии, птица-тройка – астеизм, «счастлив писатель, который» - сарказм.
Задание 9. Распределите цитаты по столбцам таблицы:
«Евгений Онегин» А.С. Пушкин. Ирония
Астеизм использовал Евгений Евтушенко, изображая поэтов китами («Кладбище китов»)
Ты думаешь, ты бог?
Рисковая нескромность.
Гарпун получишь в бок
расплатой за огромность.
А сарказм Евгений Евтушенко использовал в отношении тех, кто их убивает своими насмешками, а потом ставит им памятники. Этот сарказм он заимствовал у Лермонтова в стихотворении «Смерть поэта» «Что ж, веселитесь…»
Хариентизм в этом стихотворении в нелепости происходящего.
…и Маяковский сам
гарпун в себя вбивает.
Вопрос: Как вы думаете, Евтушенко верит в то, что Маяковский сам застрелился?
Вообще стихотворение Евтушенко – аллегорическая копия лермонтовского стиха, только писал уже о поэтах 20 века.
Астеизм использовал Байрон, когда в своей эпической поэме «Дон Жуан» писал о русских, он был насмешлив, но учтив, особенно относительно Суворова, «старика чудаковатого и вертлявого»:
Их, как фонарь, Суворов озарял -
Залог победы в яростной атаке.
Как огонек болотный, он сиял
И прыгал в надвигающемся мраке,
Всех увлекал вперед, неустрашим,
И все, не размышляя, шли за ним.
Или…
Еще порой фашины ставил в ряд,
Украсив их чалмами, ятаганами,
И нападать на них учил солдат,
Как будто бы сражаясь с мусульманами,
И каждый раз бывал успеху рад.
Его проделки полагая странными,
О нем острили в штабе иногда,
А он в ответ брал с ходу города.
Он отличал героизм русских, но иронизировал по поводу их имен: «Достойны восхваления казаки, но как их имена произносить?» И далее следовал перечень непроизносимых, с его точки зрения, фамилий.
Учтивая насмешка, тем не менее, – прием классицизма, в реализме она крайне редка, мы не учтивы, а если учтивы, то не насмешливы, искусство насмешкою льстить потеряно в наших офисах и, возможно, среди представителей преступного мира в отношении к полиции еще сохранилось иронически-учтивое «гражданин начальник». Мы учтивую насмешку можем приравнять к безотносительной – она ближе нашему времени и приведем пример: «Почему, — спросили Детлева фон Лилиенкрона некие любопытствующие, — на страницах рукописи разрешено писать всегда только с одной стороны?» «Вероятно, — ответил Лилиенкрон, — чтобы не целиком портить хорошую бумагу».
Учтиво-безотносительная ирония возможна в отношении умерших родственников: «Такой снимок сегодня назвали бы студийным, постановочным. Мужчина с усиками был одет в театральную хламиду, а его корона походила на согнутое в обруч полотно большезубой пилы. Его спутница была в простом белом платье, но оно вполне могло сойти за античную тунику» (В.Пелевин). Здесь герой рассматривает старинную фотографию с изображением своих родственников, не называя их бабками, прабабками и прадедками – прием остранения.
Второй тип – хариентизм - видим у Байрона в описании действий простых солдат, не особо вникающих в религиозную суть войн: «И кожей правоверных мусульман/ Свой полковой чинили барабан». Это реальность, действительно, мусульмане вели войны во славу Аллаха, но звучит странно.
Этот тип иронии присущ размышлениям Раскольникова у Достоевского: "Соне помадки ведь тоже нужно, -- продолжал он, шагая по улице, и язвительно усмехнулся, -- денег стоит сия чистота... Гм! А ведь Сонечка-то, пожалуй, сегодня и сама обанкрутится, потому тот же риск, охота по красному зверю... золотопромышленность... вот они все, стало быть, и на бобах завтра без моих-то денег... Ай да Соня! Какой колодезь, однако ж, сумели выкопать! и пользуются! Вот ведь пользуются же! И привыкли. Поплакали, и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает!"
Такой иронией проникнуты все наблюдения Печорина над Грушницким.
«Он закидывает голову назад, когда говорит, и поминутно крутит усы левой рукой, ибо правою опирается на костыль», «они нравятся романтическим провинциалкам до безумия».
«Под окном, в толпе народа, стоял Грушницкий, прижав лицо к стеклу и не спуская глаз с своей богини; она, проходя мимо, едва приметно кивнула ему головой. Он просиял, как солнце...»
Третий тип – сарказм, он наиболее зловещ, но в то же время правдив:
О, люди-псы! Но вам напрасно льщу я:
И псами вас не стоит называть;
Ваш гнусный род вам честно покажу я,
Но музу вам мою не испугать!
(Байрон. Дон Жуан)
Собачья тема у Байрона даже учтивую иронию сводит к сарказму, проводя параллель между солдатом и бульдогом: «воин ведь и тот /В отличье от бульдога устает». Впрочем, солдаты для Байрона постоянный повод к насмешке: «Там был отменно крепкий бастион, / Как плотный череп старого солдата».
Ирония может относиться как к другим людям, так и к себе. Последний вид принято называть автоиронией. Весьма автоироничен лирический герой Лермонтова, печально глядящий на свое поколение, его герой Печорин иронизирует и по поводу себя, и по поводу Грушницкого.
Абсурдно автоироничен Виктор Пелевин: «Я считаю себя одним из мелких лейтенантов Мамоны – и, как служитель серьезнейшего из земных мистицизмов, испытываю брезгливое недоверие к любым формам мистицизма декоративного – от косых хомяков, предсказывающих футбольное будущее, до мировых религий, не способных даже на это».
Ироническое отношение автора к персонажу позволяет читателю подловить на абсурде – персонаж говорит очевидные вещи так, что окружающие недоумевают и смеются: мир, в котором живет иронизируемый автором персонаж, перевернут с ног на голову.
Задание 1. Прочитайте отрывок из статьи Пальховского и создайте словесную иллюстрацию двух миров: нормальная семья и семья темного царства. Заодно подумайте, почему оставшись без мужа, Кабаниха стала мыслить категориями абсурдного мира.
«Тихон Иванович, сын Кабановой,-- напротив, человек добрый, с мягким сердцем, но уже совершенно лишенный всякой воли: мать делает с ним все, что хочет. Любя жену и, по натуре своей, не имея возможности обращаться с ней грубо, деспотически, как требуют того старинные нравы, в которых Кабановой хотелось бы воспитать и удержать всех,-- он тем навлекает на себя постоянное гонение матери, ее грубая натура, воспитанная в грубых, варварских нравах, не может допустить мысли, чтобы муж мог не бить жены, и обращаться с ней кротко, по-человечески. Она видит в этом слабость, и недостаток характера. Жене, по ее мнению, тоже не след ласкаться к мужу и открытое выражать свои чувства -- она ведь не любовница, а жена (удивительный аргумент!): все это противно кодексу морали, которого так свято придерживаются в "темном царстве". Жене прилично только раболепствовать перед мужем, кланяться ему в ноги, беспрекословно исполнять его приказания,-- и обманывать его, притворяться, скрывать от него свои мысли и чувства».
Задание 2. Прочитайте отрывок из романа П.Зюскинда «Парфюмер». Определите, какие средства выразительности передают авторскую иронию. Каким вы представили себе этого малыша?
«Для маленького Гренуя заведение мадам Гайар было благословением. Вероятно, нигде больше он бы не выжил.. .Он был вынослив, как приспособившаяся бактерия, и неприхотлив, как клещ, который сидит на дереве и живет крошечной каплей крови, раздобытой несколько лет назад…. Маленький уродливый клещ скручивает свое свинцово-серое тело в шарик, дабы обратить к внешнему миру минимальную поверхность; он делает свою кожу гладкой и плотной, чтобы не испускать наружу ничего — ни малейшего излучения, ни легчайшего испарения. Клещ специально делает себя маленьким и неприметным, чтобы никто не заметил и не растоптал его. Одинокий клещ, сосредоточившись в себе, сидит на своем дереве, слепой, глухой и немой, и только вынюхивает, годами вынюхивает на расстоянии нескольких миль кровь проходящих мимо живых, которых он никогда не догонит. Клещ мог бы позволить себе упасть. Он мог бы позволить себе упасть на землю леса, проползти на своих крошечных ножках несколько миллиметров туда и сюда и зарыться в сухую листву — умирать, и никто бы о нем не пожалел, Богу известно, что никто. Но клещ, упрямый, упорный и мерзкий, притаился, и живет, и ждет. Ждет, пока в высшей степени невероятный случай подгонит прямо к нему под дерево кровь в виде какого-нибудь животного. И только тогда он отрешается от своей скрытности, срывается, и вцепляется, и ввинчивается, впивается в Таким клещом был маленький Гренуй. Он жил, замкнувшись в свою оболочку, и ждал лучших времен».
Задание 3. Сравните клеща-Гренуя с насекомым Кафки – Грегором. В чем сходство и в чем различие их социальных ролей. Где насекомое приводится как сравнение, а где как физиологическая реальность? Смешна ли ирония этих авторов? Почему? Как бы вы охарактеризовали такую иронию?
Задание 4. Как из иронии рождается автоирония? Сравните начало «Шинели» Гоголя с началом книги Пелевина? Обоснуйте гипотезу о наличии в обоих текстах автоиронии и сделайте вывод.
«Среди московских хиппи было принято давать детям чуть-чуть необычные имена – как бы из зеленого ненасильственного будущего, сливающегося с былинным мультипликационным прошлым: Микола, Данила, Ермолай. В этом было что-то свежее и почти антисоветское – так, по воспоминаниям моей тетки, казалось в те дни. Но мой отец пошел значительно дальше. Он назвал меня Кримпаем. Моя очень и очень молодая мама не возражала – это был крутой прикол по укурке. Когда папа умер, она сдала ребенка тетке из номенклатурной семьи (тоже одна из родовых черт системы), и воспитали меня уже там» (В.Пелевин. Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами).
«Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, — подумала покойница, — имена-то все такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание, — проговорила старуха, — какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу — вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, — сказала старуха, — что, видно, его такая судьба. Уже если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий». Таким образом и произошел Акакий Акакиевич» (Гоголь. Шинель).
Задание 5. Найдите в «Герое нашего времени» Лермонтова разные виды иронии.
Задание 6. Сопоставьте рассказ А.Платонова «Возвращение» с рассказом Марины Москвиной «Наш Мокрый Иван». В каком из рассказов возвращение с семью описано с грустной иронией, а в каком – с радостью? Где больше иронии в отношении отца, а где- в отношении его любовницы? Почему так получилось?
Найдите автоиронию-вампиризм в отрывках прозы В.Пелевина, например:
«Татарский, прежде чем сочинить богохульный сюжет клипа (лимузин с высунутой из него сандалией на фоне Храма Христа Спасителя». 'Когда куст исчез, Татарский уже не помнил, взял он огурец или нет, но во рту ощущался явственный соленый привкус. Возможно, это была кровь из надкушенной губы'
Задание 7. Прочитайте «Черного человека» С.Есенина. С какой целью автор вкладывает столько сарказма в уста двойника?
Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.
(С.Есенин)
Задание 8. Докажите, что Гоголь в «Мертвых душах» использует преимущественно один тип иронии – хариентизм, и лишь в лирических отступлениях есть другие типы иронии, птица-тройка – астеизм, «счастлив писатель, который» - сарказм.
Задание 9. Распределите цитаты по столбцам таблицы:
«Евгений Онегин» А.С. Пушкин. Ирония
И детям прочили венцы
Друзья-соседы, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела, как ландыш потаенный,
Незнаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
«Зато читал Адама Смита
И был глубокой эконом»
«Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь»
«Всего, что знал еще Евгений,
Пересказать мне недосуг»
«Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел»
«Философа в осьмнадцать лет»
«Хотел писать - но труд упорный
Ему был тошен; ничего»
«Не мог понять, как важный Грим
Смел чистить ногти перед ним»
И детям прочили венцы
Друзья-соседы, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела, как ландыш потаенный,
Незнаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
«Чтоб не измучилось дитя»
Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я; да что нам в том?)
И наконец перед зарею,
Склонясь усталой головою,
На модном слове идеал
Тихонько Ленский задремал;
«Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей»
На миг умолкли разговоры;
Уста жуют. Со всех сторон
Гремят тарелки и приборы
Да рюмок раздается звон.
«И лучше выдумать не мог»
«Всегда довольный сам собой,
Своим обедом и женой»
«И после важно разошлись,
Как будто делом занялись»
Тогда - не правда ли? - в пустыне,
Вдали от суетной молвы,
Я вам не нравилась... Что ж ныне
Меня преследуете вы?
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен,
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
Вот время: добрые ленивцы,
Эпикурейцы-мудрецы,
Вы, равнодушные счастливцы,
Вы, школы Левшина {41} птенцы,
Вы, деревенские Приамы,
И вы, чувствительные дамы,
Весна в деревню вас зовет
«Что уж и так мой бедный слог»
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть уважение к летам...
А нынче! - что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
«Людей, о коих не сужу,
Затем, что к ним принадлежу»
«Себе присвоить ум чужой»
«Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил»
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.
Я знал красавиц недоступных,
Холодных, чистых, как зима,
Неумолимых, неподкупных,
Непостижимых для ума;
Дивился я их спеси модной,
Их добродетели природной,
И, признаюсь, от них бежал,
И, мнится, с ужасом читал
Над их бровями надпись ада:
Оставь надежду навсегда.
Мой бедный Ленский! изнывая,
Не долго плакала она.
Увы! невеста молодая
Своей печали неверна.
Другой увлек ее вниманье,
Другой успел ее страданье
Любовной лестью усыпить,
Улан умел ее пленить,
Улан любим ее душою.
В дуэлях классик и педант,
Любил методу он из чувства,
И человека растянуть
Он позволял не как-нибудь,
Но в строгих правилах искусства,
По всем преданьям старины
(Что похвалить мы в нем должны).
А ты, младое вдохновенье,
Волнуй мое воображенье,
Дремоту сердца оживляй,
В мой угол чаще прилетай,
Не дай остыть душе поэта,
Ожесточиться, очерстветь,
И наконец окаменеть
В мертвящем упоенье света,
В сем омуте, где с вами я
Купаюсь, милые друзья!
Друзья-соседы, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела, как ландыш потаенный,
Незнаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
«Зато читал Адама Смита
И был глубокой эконом»
«Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь»
«Всего, что знал еще Евгений,
Пересказать мне недосуг»
«Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел»
«Философа в осьмнадцать лет»
«Хотел писать - но труд упорный
Ему был тошен; ничего»
«Не мог понять, как важный Грим
Смел чистить ногти перед ним»
И детям прочили венцы
Друзья-соседы, их отцы.
В глуши, под сению смиренной,
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела, как ландыш потаенный,
Незнаемый в траве глухой
Ни мотыльками, ни пчелой.
«Чтоб не измучилось дитя»
Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я; да что нам в том?)
И наконец перед зарею,
Склонясь усталой головою,
На модном слове идеал
Тихонько Ленский задремал;
«Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей»
На миг умолкли разговоры;
Уста жуют. Со всех сторон
Гремят тарелки и приборы
Да рюмок раздается звон.
«И лучше выдумать не мог»
«Всегда довольный сам собой,
Своим обедом и женой»
«И после важно разошлись,
Как будто делом занялись»
Тогда - не правда ли? - в пустыне,
Вдали от суетной молвы,
Я вам не нравилась... Что ж ныне
Меня преследуете вы?
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен,
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
Вот время: добрые ленивцы,
Эпикурейцы-мудрецы,
Вы, равнодушные счастливцы,
Вы, школы Левшина {41} птенцы,
Вы, деревенские Приамы,
И вы, чувствительные дамы,
Весна в деревню вас зовет
«Что уж и так мой бедный слог»
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть уважение к летам...
А нынче! - что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
«Людей, о коих не сужу,
Затем, что к ним принадлежу»
«Себе присвоить ум чужой»
«Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил»
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.
Я знал красавиц недоступных,
Холодных, чистых, как зима,
Неумолимых, неподкупных,
Непостижимых для ума;
Дивился я их спеси модной,
Их добродетели природной,
И, признаюсь, от них бежал,
И, мнится, с ужасом читал
Над их бровями надпись ада:
Оставь надежду навсегда.
Мой бедный Ленский! изнывая,
Не долго плакала она.
Увы! невеста молодая
Своей печали неверна.
Другой увлек ее вниманье,
Другой успел ее страданье
Любовной лестью усыпить,
Улан умел ее пленить,
Улан любим ее душою.
В дуэлях классик и педант,
Любил методу он из чувства,
И человека растянуть
Он позволял не как-нибудь,
Но в строгих правилах искусства,
По всем преданьям старины
(Что похвалить мы в нем должны).
А ты, младое вдохновенье,
Волнуй мое воображенье,
Дремоту сердца оживляй,
В мой угол чаще прилетай,
Не дай остыть душе поэта,
Ожесточиться, очерстветь,
И наконец окаменеть
В мертвящем упоенье света,
В сем омуте, где с вами я
Купаюсь, милые друзья!
Когда речь в стихах заходит о еде, это всегда ирония, ведь плоть по традиции - низменное, годное лишь для комедии:
Мой милый Соболевский, - я снова в моей избе. Восемь дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно, но в доказательство дружбы посылаю тебе мой itinéraire //путевой дневник (фр.)// от Москвы до Новгорода. Это будет для тебя инструкция.
У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармезаном макарони,
Да яишницу свари.
На досуге отобедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай (именно котлет)
И отправься налегке.
Как до Яжельбиц дотащит
Колымагу мужичок,
То-то друг мой растаращит
Сладострастный свой глазок!
Поднесут тебе форели!
Тотчас их варить вели.
Как увидишь: посинели,
Влей в уху стакан Шабли.
Чтоб уха была по сердцу,
Можно будет в кипяток
Положить немного перцу,
Луку маленький кусок -
Яжельбицы первая станция после Валдая.
В Валдае спроси, есть ли свежие сельди? если же нет,
У податливых крестьянок
(Чем и славится Валдай)
К чаю накупи баранок
И скорее поезжай.
ПУШКИН - С. А. СОБОЛЕВСКОМУ, 9 ноября 1826 г., из Михайловского.
Мой милый Соболевский, - я снова в моей избе. Восемь дней был в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно, но в доказательство дружбы посылаю тебе мой itinéraire //путевой дневник (фр.)// от Москвы до Новгорода. Это будет для тебя инструкция.
У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармезаном макарони,
Да яишницу свари.
На досуге отобедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай (именно котлет)
И отправься налегке.
Как до Яжельбиц дотащит
Колымагу мужичок,
То-то друг мой растаращит
Сладострастный свой глазок!
Поднесут тебе форели!
Тотчас их варить вели.
Как увидишь: посинели,
Влей в уху стакан Шабли.
Чтоб уха была по сердцу,
Можно будет в кипяток
Положить немного перцу,
Луку маленький кусок -
Яжельбицы первая станция после Валдая.
В Валдае спроси, есть ли свежие сельди? если же нет,
У податливых крестьянок
(Чем и славится Валдай)
К чаю накупи баранок
И скорее поезжай.
ПУШКИН - С. А. СОБОЛЕВСКОМУ, 9 ноября 1826 г., из Михайловского.
Почему при описании встречи Наполеона с Балашевым был необходим хариентизм - описание внешности Наполеона во всей его избыточной телесности?
"На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа".
(Л.Толстой. Война и мир")
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа".
(Л.Толстой. Война и мир")
Сарказм в эпиграммах
(Зимою 1826 - 1827 г.). Приветливо встретил меня Пушкин и показал живое участие к молодому писателю, без всякой литературной спеси или каких-либо следов протекции, потому что, хотя он и чувствовал всю высоту своего гения, но был чрезвычайно скромен в его заявлении. - Общим центром для литераторов и вообще для любителей всякого рода искусств, музыки, пения, живописи служил тогда блестящий дом княгини Зинаиды Волконской, урожденной княжны Белозерской. Эта замечательная женщина, с остатками красоты и на склоне лет, хотела играть роль Коринны и действительно была нашей русскою Коринною. Она писала и прозою, и стихами. Все дышало грацией и поэзией в необыкновенной женщине, которая вполне посвятила себя искусству. По ее аристократическим связям собиралось в ее доме самое блестящее общество первопрестольной столицы; литераторы и художники обращались к ней, как бы к некоторому меценату. Страстная любительница музыки, она устроила у себя не только концерты, но и итальянскую оперу и являлась сама на сцене в роли Танкреда, поражая всех ловкою игрою и чудным голосом: трудно было найти равный ей контральто. В великолепных залах Белосельского дома оперы, живые картины и маскарады часто повторялись во всю эту зиму, и каждое представление обстановлено было с особенным вкусом, ибо княгиню постоянно окружали итальянцы. Тут же, в этих салонах, можно было встретить и все, что только было именитого на русском Парнасе. Часто бывал я на ее вечерах и маскарадах, и тут однажды, по моей неловкости, случилось мне сломать руку колоссальной гипсовой статуи Аполлона, которая украшала театральную залу. Это навлекло мне злую эпиграмму Пушкина, который, не разобрав стихов, сейчас же написанных мною, в свое оправдание, на пьедестале статуи, думал прочесть в них, что я называю себя соперником Аполлона.
А. Н. МУРАВЬЕВ. Знакомство с русскими поэтами. Киев, 1871, стр. 11.
Вот эти стихи Муравьева:
О, Аполлон! Поклонник твой
Хотел померяться с тобой,
Но оступился и упал.
Ты горделивца наказал;
Хотя пожертвовал рукой,
Зато остался он с ногой.
(Рус. Арх.. 1885, I, 132).
Эпиграмма Пушкина:
Лук звенит, стрела трепещет,
И, клубясь, издох Пифон,
И твой лик победой блещет,
Бельведерский Аполлон!
Кто ж вступился за Пифона,
Кто разбил твой истукан?
Ты, соперник Аполлона,
Бельведерский Митрофан.
Ответная эпиграмма Муравьева:
Как не злиться Митрофану?
Аполлон обидел нас:
Посадил он обезьяну
В первом месте на Парнас.
Что Фекла включила в приданое помимо самого приданого?
Подколесин. А приданое-то, приданое? Расскажи-ка вновь.
Фекла. А приданое: каменный дом в Московской части, о двух елтажах, уж такой прибыточный, что истинно удовольствие. Один лабазник платит семьсот за лавочку. Пивной погреб тоже большое общество привлекает. Два деревянных хлигеря: один хлигерь совсем деревянный, другой на каменном фундаменте; каждый рублев по четыреста приносит доходу. Огород есть еще на Выборгской стороне: третьего года купец нанимал под капусту; и такой купец трезвый, совсем не берет хмельного в рот, и трех сыновей имеет: двух уж поженил, «а третий, говорит, еще молодой, пусть посидит в лавке, чтобы торговлю было полегче отправлять. Я уж, говорит, стар, так пусть сын посидит в лавке, чтобы торговля шла полегче».
(Гоголь. Женитьба)
Фекла. А приданое: каменный дом в Московской части, о двух елтажах, уж такой прибыточный, что истинно удовольствие. Один лабазник платит семьсот за лавочку. Пивной погреб тоже большое общество привлекает. Два деревянных хлигеря: один хлигерь совсем деревянный, другой на каменном фундаменте; каждый рублев по четыреста приносит доходу. Огород есть еще на Выборгской стороне: третьего года купец нанимал под капусту; и такой купец трезвый, совсем не берет хмельного в рот, и трех сыновей имеет: двух уж поженил, «а третий, говорит, еще молодой, пусть посидит в лавке, чтобы торговлю было полегче отправлять. Я уж, говорит, стар, так пусть сын посидит в лавке, чтобы торговля шла полегче».
(Гоголь. Женитьба)
"Начиная с 26-го августа и по 2-е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2-го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого, Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыхание этого большого и красивого тела". (Л.Толстой. Война и мир)
Указание времени - с 26 августа по 2 сентября не случайно - это бабье лето. Как данная информация обыгравается в этом эпизоде. Почему это не столько пейзаж, сколько сарказм?
2-го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого, Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыхание этого большого и красивого тела". (Л.Толстой. Война и мир)
Указание времени - с 26 августа по 2 сентября не случайно - это бабье лето. Как данная информация обыгравается в этом эпизоде. Почему это не столько пейзаж, сколько сарказм?
Найдите здесь горькую иронию Ивана, самоиронию автора.
— Поцелуй горит на его сердце, но старик остается в прежней идее.
— И ты вместе с ним, и ты? — горестно воскликнул Алеша. Иван засмеялся.
— Да ведь это же вздор, Алеша, ведь это только бестолковая поэма бестолкового студента, который никогда двух стихов не написал. К чему ты в такой серьез берешь? Уж не думаешь ли ты, что я прямо поеду теперь туда, к иезуитам, чтобы стать в сонме людей, поправляющих его подвиг? О господи, какое мне дело! Я ведь тебе сказал: мне бы только до тридцати лет дотянуть, а там — кубок об пол!
— А клейкие листочки, а дорогие могилы, а голубое небо, а любимая женщина! Как же жить-то будешь, чем ты любить-то их будешь? — горестно восклицал Алеша. — С таким адом в груди и в голове разве это возможно? Нет, именно ты едешь, чтобы к ним примкнуть... а если нет, то убьешь себя сам, а не выдержишь!
— Есть такая сила, что всё выдержит! — с холодною уже усмешкою проговорил Иван.
— Какая сила?
— Карамазовская... сила низости карамазовской.
(Ф.Достоевский. Братья Карамазовы)
— И ты вместе с ним, и ты? — горестно воскликнул Алеша. Иван засмеялся.
— Да ведь это же вздор, Алеша, ведь это только бестолковая поэма бестолкового студента, который никогда двух стихов не написал. К чему ты в такой серьез берешь? Уж не думаешь ли ты, что я прямо поеду теперь туда, к иезуитам, чтобы стать в сонме людей, поправляющих его подвиг? О господи, какое мне дело! Я ведь тебе сказал: мне бы только до тридцати лет дотянуть, а там — кубок об пол!
— А клейкие листочки, а дорогие могилы, а голубое небо, а любимая женщина! Как же жить-то будешь, чем ты любить-то их будешь? — горестно восклицал Алеша. — С таким адом в груди и в голове разве это возможно? Нет, именно ты едешь, чтобы к ним примкнуть... а если нет, то убьешь себя сам, а не выдержишь!
— Есть такая сила, что всё выдержит! — с холодною уже усмешкою проговорил Иван.
— Какая сила?
— Карамазовская... сила низости карамазовской.
(Ф.Достоевский. Братья Карамазовы)
Великий инквизитор не иронизирует, согласно задумке автора. Но не иронизируют ли Иван и автор? Они разве всерьез?
Да, это дело нам дорого стоило, — продолжает он, строго смотря на него, — но мы докончили наконец это дело во имя твое. Пятнадцать веков мучились мы с этою свободой, но теперь это кончено, и кончено крепко. Ты не веришь, что кончено крепко? Ты смотришь на меня кротко и не удостоиваешь меня даже негодования? Но знай, что теперь и именно ныне эти люди уверены более чем когда-нибудь, что свободны вполне, а между тем сами же они принесли нам свободу свою и покорно положили ее к ногам нашим. Но это сделали мы, а того ль ты желал, такой ли свободы?»
— Я опять не понимаю, — прервал Алеша, — он иронизирует, смеется?
— Нимало. Он именно ставит в заслугу себе и своим, что наконец-то они побороли свободу и сделали так для того, чтобы сделать людей счастливыми. «Ибо теперь только (то есть он, конечно, говорит про инквизицию) стало возможным помыслить в первый раз о счастии людей. Человек был устроен бунтовщиком; разве бунтовщики могут быть счастливыми? Тебя предупреждали, — говорит он ему, — ты не имел недостатка в предупреждениях и указаниях, но ты не послушал предупреждений, ты отверг единственный путь, которым можно было устроить людей счастливыми, но, к счастью, уходя, ты передал дело нам. Ты обещал, ты утвердил своим словом, ты дал нам право связывать и развязывать и уж, конечно, не можешь и думать отнять у нас это право теперь. Зачем же ты пришел нам мешать?»
(Ф.Достоевский. Братья Карамазовы)
— Я опять не понимаю, — прервал Алеша, — он иронизирует, смеется?
— Нимало. Он именно ставит в заслугу себе и своим, что наконец-то они побороли свободу и сделали так для того, чтобы сделать людей счастливыми. «Ибо теперь только (то есть он, конечно, говорит про инквизицию) стало возможным помыслить в первый раз о счастии людей. Человек был устроен бунтовщиком; разве бунтовщики могут быть счастливыми? Тебя предупреждали, — говорит он ему, — ты не имел недостатка в предупреждениях и указаниях, но ты не послушал предупреждений, ты отверг единственный путь, которым можно было устроить людей счастливыми, но, к счастью, уходя, ты передал дело нам. Ты обещал, ты утвердил своим словом, ты дал нам право связывать и развязывать и уж, конечно, не можешь и думать отнять у нас это право теперь. Зачем же ты пришел нам мешать?»
(Ф.Достоевский. Братья Карамазовы)
Опишите, на какие виды подразделяются насекомые, придерживаясь подобной системы классификации. В чем здесь ирония и над чем?
Все животные, пишет латиноамериканский писатель Борхес, подразделяются на а) принадлежащих императору, б) бальзамированных, в) прирученных, г) молочных поросят, д) сирен, е) сказочных, ж) бродячих собак, з) включенных в настоящую. классификацию, и) буйствующих как в безумии, к) неисчислимых, л) нарисованных очень тонкой кисточкой из верблюжьей шерсти, м) прочих, н) только что разбивших кувшин, о) издалека кажущихся мухами" .
